Выше уже упоминался тот факт, что при инфекции матери в ее организме образуются антитела к возбудителям того заболевания, которым она больна. Ребенок начинает получать эти антитела с первой минуты заражения матери, а не в тот момент, когда начинают проявляться какие-либо клинические признаки заболевания. Вследствие этого ребенок либо не заболевает вовсе, либо бывает уже заражен к тому моменту, когда заболевание проявилось. Поэтому в случае болезни матери грудное вскармливание рекомендуется сохранять. Исключение грудного вскармливания в этом случае приводит к лишению ребенка единственного уникального, предназначенного лично ему лекарства, которое он может получить только с молоком матери. Такое лишение может ухудшить состояние как здорового, так и больного ребенка. Ребенок, оказавшийся без иммунной защиты, которую он получает благодаря материнскому молоку, заболевает чаще, а выздоравливает медленнее, чем ребенок, которого не отнимали от груди.
Вместе с тем существуют заболевания, которые традиционно принято считать противопоказаниями к продолжению грудного кормления. В Бюллетене ВОЗ от 1989 г. приведен список заболеваний, не являющихся противопоказанием к продолжению грудного вскармливания. По каждому рассматриваемому заболеванию приводятся ссылки на литературу и обстоятельные научные отчеты. Кроме этого, в списке имеются физиологические особенности матери, внешние воздействия на мать, физиологические особенности и заболевания ребенка, которые не препятствуют продолжению кормления грудью. Приведем этот список. Физиологические особенности матери: • недостаточность лактации (1—2% случаев в популяции, можно кормить смешанно);
• недостаточное питание матери. Заболевания матери:
• мастит (возможно даже при лечении антибиотиками);
• абсцесс молочной железы (продолжать кормить из здоровой);
• инфекции мочевыводящих путей (возможно даже при лечении антибиотиками);
• туберкулез (возможно при лечении матери и назначении лекарственной профилактики ребенку);
• все вирусные инфекции, включая гепатит В, простой герпес и даже ВИЧ (с оговорками);
• рак груди. Внешние воздействия:
• назначение лекарственных средств (ограниченный перечень);
• загрязнение окружающей среды. Физиологические особенности и заболевания ребенка:
• абсцесс молочной железы (продолжать кормить из здоровой);
Для чего женщины рожают детей? Некоторые считают, что это предопределено природой, что существует «инстинкт материнства». Другие рассматривают рождение ребенка как высшее, духовное предназначение женщины, ее долг, осознание которого обязательно и само по себе является причиной стремления женщины рожать. Однако, в обоих случаях возможны «сбои», в результате которых женщина перестает (или не начинает) стремиться к рождению ребенка. Сама же женщина может по-разному представлять себе, зачем ей нужен ребенок. Еще относительно недавно для женщины не было альтернативы: замужество считалось «нормой» жизни, к которой все должны стремиться (и действительно стремились). А жизнь в браке автоматически предполагала рождение детей. «Старых дев» жалели (жизнь не удалась), незамужних «не дев», тем более с детьми, осуждали. Бездетная же семья — это семья бесплодная, обязательно несчастная, сама переживающая свою бездетность как беду или наказание за грехи. Однако, во все времена встречались женщины (и не так уж редко), которые по крайней мере желали ограничить количество своих детей (в данном случае речь не идет о незаконнорожденном ребенке). Сейчас ситуация резко изменилась. Во-первых, рождение ребенка вне брака не только не осуждается, но иногда даже становится осознанной целью. Во-вторых, появились семьи, сознательно отказывающиеся от рождения детей. Заметим, что бесплодные семьи по-прежнему считаются и сами себя считают обделенными и несчастными, и в данном случае имеются в виду только те, кто рожать может, но не хочет. Следовательно, ребенок уже не обязательное «сопровождение» брака, и тем более не всегда его цель. Так зачем же нужен ребенок современной женщине?
Исследования показывают, что здесь встречаются разные мотивы. Основные из них следующие:
· достичь желаемого социального и возрастного статуса (я- взрослая, самостоятельная женщина, занимающая определенное положение в обществе, имеющая право на соответствующее отношение к себе в семье и обществе);
· удовлетворение модели «полноценной жизни» (человек должен и может иметь в жизни определенные вещи, без этого его жизнь не полная, не такая, как у других и т.п.);
· стремление продолжить себя, свой род (оставить после себя что-то в жизни, что само также будет это продолжение обеспечивать — рожать детей, моих внуков, правнуков и т.п.);
· реализация своих возможностей (воспитать ребенка, передать ему свои знания, жизненный опыт, научить, и т.п.);
· компенсация своих жизненных проблем (чтобы стал лучше, умнее, красивее, счастливее меня, получил то, что не смогла получить в жизни я);
· решение своих жизненных проблем ( заключить или укрепить брак, доказать себе и другим, что я способна рожать и быть матерью, спастись от одиночества, обрести помощника в старости, поправить здоровье и т.п.);
· любовь к детям (самый сложный мотив, в котором сочетается удовольствие от общения с ребенком, интерес к его внутреннему миру, умение и желание способствовать развитию его индивидуальности, осознание того, что ребенок станет самостоятельным, «не моим», будет любить других и т.п.).
Конечно, в реальности присутствует большинство из этих мотивов, но каждый раз в разной пропорции и в разной иерархии. Кроме того, во время беременности и после рождения ребенка, а часто и в процессе его взросления, соотношение этих мотивов меняется (как по силе каждого из них, так и по месту в общей иерархии), появляются новые, а некоторые могут исчезать (причем про них уже и не вспоминают). На образование такой структуры (какие мотивы и в каком соотношении) влияет культура, социальное положение, семейные традиции, собственный опыт общения с родителями (в первую очередь, с матерью), с другими детьми и другими семьями. Все эти обстоятельства в наше время очень динамичны, они постоянно изменяются и создают совершенно индивидуальные, неповторимые условия формирования мотивации рождения ребенка для каждой женщины.
ЗАЧЕМ ОТЦУ РЕБЕНОК?
Исследования показывают, что для отца ребенок, в первую очередь, «продолжатель» себя, его «Второе Я», причем это «Я» — желаемое («Я» такой, каким бы хотел быть в своих глазах и глазах других). Примешиваются и мотивы компенсации (того, чего мне не хватило в детстве), и реализация себя, как отца, защитника, воспитателя. Немаловажными являются мотив продолжение рода и потребность передать ребенку то, что знаю и умею. По крайней мере до рождения ребенка отцы менее склонны видеть в нем нечто самостоятельное, уникальное и стремиться именно это в ребенке поддерживать. В результате отцы более требовательны, выше и жестче «держат планку достижений». Эта их позиция, если она сочетается с уважением к поддерживающей индивидуальность ребенка позиции матери, оказывается весьма полезной. Такое отношение отца более интенсивно выражено к сыну, к дочке обычно относятся мягче, хотя основные тенденции сохраняются. После рождения ребенка отцы могут также вносить коррективы в свои установки, начинают усматривать в нем индивидуальные особенности и принимать ребенка не только как свое продолжение, но и как самостоятельную личность. Опять же, в отношении девочек это у них лучше получается.
ЗАЧЕМ РЕБЕНКУ МАТЬ?
Этот вопрос, наверное, самый важный, но именно его реже всего задают себе родители. На ранних стадиях развития (до рождения и в первые месяцы и даже годы после рождения) мать для ребенка — его мир, его Вселенная. Из этого «материала» ребенок строит самого себя и весь остальной мир (который «не-Я»). В психологии это называют «Рабочая модель «Я-Мир»». Именно рабочая. Мать — не просто источник удовлетворения потребностей ребенка, она именно средство и способ построения себя и представлений о мире. О том, каким этот мир является для меня, как он ко мне относится, что от него ждать. И эти функции матери в освоении ребенком мира все время изменяются, причем в сторону усложнения. Сначала ребенок полностью «сливается» с матерью, как бы используя ее для понимания себя, своих состояний, их оценки (что такое хорошо, и что такое плохо?). Этот процесс начинается еще в утробе матери, а закачивается только через несколько месяцев после рождения, но в некоторых отношения (например, освоении того, как относится к успеху и неудаче, в усвоении половой роли и т.п.) частично продолжается до конца детства и даже юности. Затем ребенок начинает «отделяться», и это тоже процесс постепенный и весьма сложный, а главное, «парциальный». Ребенок строит свою целостность как бы по частям, окончательно «собирая» себя только к юности. Наиболее интенсивно этот процесс происходит до трех лет, но начинается уже в конце первого полугодия жизни. Именно в этом возрасте (до трех лет) основной фигурой, в которой воплощается Мир, и является мать. Позже ей «помогают» и другие. Однако, для того, чтобы отделиться (стать самостоятельной, целостной личностью), надо сначала создать то, от чего отделяться (целостность, единство себя и матери). Если процесс «объединения» не удался, то эта задача будет стоять перед человеком всю жизнь, тормозя процесс отделения (то есть достижения личностной зрелости).
Пока происходит объединение и первые этапы отделения, роли матери и отца (и других близких взрослых) практически одинаковы. Все они «объединяются» в позиции матери, создавая таким образом для ребенка более «разнообразную картину мира». Конечно, это мир обязательно должен быть стабильным, ведь он только еще строится самим ребенком (то есть это должны быть постоянные взрослые, а не часто меняющиеся). Пока еще не существенной разницы в построении себя и мира мальчиками и девочками. Но позднее она появляется, то есть роль матери для детей разного пола становится не одинаковой. Для девочек после трех лет основная задача — освоение половой роли, для нее мать — образец, та часть мира, которую надо «примерять на себя», а заодно и все, что с этим связано: отношение другого пола (отца к матери и к ней как будущей женщине и матери), отношение детей (кукла — модель ребенка, по отношению к которой девочка выполняет роль матери, как ее мать — к ней самой). В этом возрасте (3-6 лет) может появиться пристальное внимание к матери, чувствительность к ее оценке, некоторая конкуренция за внимание отца и очень и особенная чуткость к тому, как отец относится к матери, а мать на это отвечает. Все меряется на себя и усваивается накрепко.
У мальчиков в этом возрасте любовь к матери искренняя, нежная, они очень обидчивы и ревнивы по отношению к «конкурентам» (отцу, друзьям матери, своим братьям и сестрам и даже чужим детям). Не менее чутко, чем девочки, воспринимают и усваивают модель супружеских отношений. Для них важны со стороны матери ласка, сочувствие — признание их «мужского достоинства» одновременно.
Таким образом, мать нужна ребенку всегда, причем всегда «по-разному», но не количественном измерении, а в качественном.
ЗАЧЕМ РЕБЕНКУ ОТЕЦ?
В нашей культуре семья состоит из отца, матери и их детей, и роли обоих родителей в воспитании детей не одинаковы. Как и мать, отец нужен ребенку всегда, и в каждом возрасте «по-разному». Конечно, отца в любой его роли по отношению к ребенку заменить легче, чем мать, здесь шире возможность частично или полностью выполнить эту роль другим мужчинам в семье и вне семьи. Однако, сейчас мы говорим об отце «в общем». На первых этапах развития ребенка отец может брать на себя часть материнских функций, выполняя их, конечно, по-своему. Его собственная, отличная от матери, роль состоит в защите и охране единства матери с ребенком, обеспечения им уверенности, спокойствия, поддержки, психологического комфорта. Он как бы создает тыл, на фоне которого ребенок ощущает мир прочным и доброжелательным, а себя в нем спокойным и уверенным.
Несколько позднее отец становится эталоном социальных норм и правил, в нем воплощены функции «требователя», «оценщика», он поддерживает ребенка в стремлении этим правилам следовать. Не менее важна становится его роль защитника, причем в основном от внешних по отношению к семье влияний. Одновременно отец выполняет еще одну важнейшую функцию. Он способствует личностному становлению ребенка, его отделению от матери, извне их первоначальной общности признавая самостоятельность как матери, так и ребенка. Он становится «третьей силой», помогающей ребенку выстроить новый, раздельный с матерью, мир.
Еще позднее (после трех лет) отец воплощает в себе образец половой, семейной и социальной роли мужчины. Здесь его функции для мальчика и девочки начинают различаться. Мальчик воспринимает его сначала как образец своей будущей роли по отношению к матери (в которой воплощается образ будущей супруги, матери его детей). В этом случае отец становится гипотетическим конкурентом, возможна и правомерна ревность к нему. Позднее для мальчика отец — это образец мужчины в обществе. Ну, и конечно, он всегда остается образцом роли отца, которую мальчик когда-нибудь станет выполнять сам.
Для девочки отец — это тот, кто сначала ее любит, но по-другому, чем мать, а затем любит ее, «как маму». Ей важно, что бы отец видел и ценил в ней те же качества, которые, как она сама видит, он ценит в маме (женственность, кокетство, мягкость, и, конечно, материнство — способность рожать и воспитывать детей). В дошкольном возрасте девочка может ревновать отца к матери. Позднее она «примеряет» его образ на своих друзей и потенциальных партнеров. Разумеется, отец всегда остается для нее защитником и ценителем ее развивающейся женственности.
Таким образом, функции отца и матери для ребенка сначала почти одинаковые, затем начинают различаться, и чем дальше, тем больше. Однако, оба родителя нужны в любом возрасте. В семьях со взрослыми одного пола (это обычно женские семьи — мама, бабушка, сестры, тетки) родитель (чаще всего — мама) стараются выполнить обе роли, что невозможно. В том-то и суть, что ребенок может разобраться в мире и его «составляющих» только тогда, когда у каждого четко определены его роль, статус, особенности. В противном случае получается, что у ребенка нет ни полноценной матери, ни полноценного отца, а нечто среднее, чего в жизни на самом деле не бывает. Лучше хорошо выполнить свою роль, позволив ребенку познать функции другого пола на примере родных, соседей, друзей. Наверное, в более сложной ситуации оказываются дети отцов-одиночек. Но с другой, стороны, папы более настроены предоставить ребенку «образец мамы» в лице любой женщины (бабушки, тетки, няни, воспитательницы). Ясно одно. Ребенку родители абсолютно необходимы, видимо даже больше, чем он им.
ЗАЧЕМ РЕБЕНКУ ОТЕЦ?
О привязанности можно говорить, когда ребенок эмоционально выделяет мать из числа других взрослых и реагирует на ее уход. Обычно это бывает к 4 мес. В 7 мес. реакция на уход матери сопровождается отчетливым беспокойством, что дает основание классифицировать ее в ряде случаев как страх. Беспокойство выражается возбуждением, плачем, расстройством стула или, наоборот, заторможенностью, безучастностью, потерей аппетита. [9]
В 8 мес. малыш начинает бояться незнакомых взрослых, выражая это беспокойством, плачем, старается прижаться к матери. Создается впечатление, что он как бы подчеркивает свою привязанность к матери, будучи неспособным поделить эту привязанность с другими, большей частью незнакомыми людьми, и в то же время четко выделяя мать среди других. Появление категории “другого” указывает на дальнейшую дифференциацию “я” в структуре социальных, теперь уже межличностных отношений. Настороженное аффективное восприятие другого лица как “лишнего” продолжается сравнительно недолго. Уже в 1 год и 2 мес. ребенок менее беспокойно воспринимает незнакомых ему взрослых (на сверстников подобная реакция не распространяется). Но еще в течение по крайней мере нескольких месяцев выявляется повышенная смущаемость (застенчивость) при встречах с незнакомыми людьми. [9]
Иногда мать беспокоится больше, чем ребенок. Если она прощается с ним несколько раз подряд с обеспокоенным выражением лица, у ребенка возникает мысль: “Она ведет себя так, как будто беспокоится, что со мной случится что-нибудь ужасное, если я здесь останусь. Лучше я ее не отпущу от себя”. Мягкосердечная мать, безусловно, беспокоится о том, как будет чувствовать себя ребенок, впервые оставшийся без нее. [20]
Если же ребенок чрезмерно зависим от тревожного состояния матери и к нему не найдет индивидуальный подход в яслях, то возникающий стойкий аффект на помещение в них и отделение от матери означает, по существу, начало невроза из-за наличия выраженного эмоционального расстройства, с которым сам ребенок не может справиться. Стресс начинает проявляться соматическими болезнями, в том числе и хорошо знакомой любому воспитателю ОРЗ. Ввиду частых болезней мать вынуждена сидеть с ребенком дома, длительно отсутствовать на работе. [9]
При разлуке с матерью (или другими близкими взрослыми, которые заботились о ребенке с рождения) к ощущению тревоги и неуверенности часто примешивается чувство покинутости, брошенности. Чтобы удостовериться, что этого не произошло, дети иногда начинают вести себя недопустимым образом, как бы проверяя, насколько может разгневаться на него мама, которая не хочет больше его видеть, а заодно и эта новая тетя, с которой его оставляют, и определить таким образом, добрая она или злая, любит его или нет. [19]
При наличии выраженной и тем более устойчивой аффективной реакции на помещение в ясли целесообразнее всего дать рекомендацию матери по возможности еще побыть с ребенком дома до 2,5-3 лет. Передавать ребенка на воспитание родственникам (особенно живущим в другом городе) крайне не желательно, т.к. он с трудом переносит изменение сложившегося стереотипа отношений и объекта своей привязанности в 2,5 г. [9]
Страх перед расставанием
Подобное объяснение огорчения ребенка, вызванного расставанием, отличается от прежнего, более традиционного. Ранее исследователи предполагали, что дети плачут после ухода матери, в ожидании опасности и боли. Этот довод вполне справедлив, но он не объясняет, почему у младенцев в различных регионах мира неожиданно между 8 и 12 мес. возрастает ожидание неприятных событий после ухода матери. Более того, у детей, которых матери каждое утро оставляют в однодневных яслях, боязнь разлуки не появляется раньше и не менее сильна, чем у тех, за кем мать ухаживает постоянно. [18]
Степень тревоги из-за временной разлуки частично может зависеть от того, какова эмоциональная связь малыша с тем, кто за ним ухаживает. Однако впервые беспокойство из-за разлуки появляется, очевидно, после усвоения 3 важных познавательных навыков:
способность воспроизводить прошлое;
сравнивать прошлое с настоящим;
предвидеть события, которые могут произойти в ближайшем будущем.
В 8 мес. малыш начинает бояться незнакомых взрослых, выражая это беспокойством, плачем, старается прижаться к матери. Создается впечатление, что он как бы подчеркивает свою привязанность к матери, будучи неспособным поделить эту привязанность с другими, большей частью незнакомыми людьми, и в то же время четко выделяя мать среди других. Появление категории “другого” указывает на дальнейшую дифференциацию “я” в структуре социальных, теперь уже межличностных отношений. Настороженное аффективное восприятие другого лица как “лишнего” продолжается сравнительно недолго. Уже в 1 год и 2 мес. ребенок менее беспокойно воспринимает незнакомых ему взрослых (на сверстников подобная реакция не распространяется). Но еще в течение по крайней мере нескольких месяцев выявляется повышенная смущаемость (застенчивость) при встречах с незнакомыми людьми. [9]
Вы здесь
Эмпирические исследования выявили, что показателем привязанности к матери могут быть реакция младенца на незнакомых людей или незнакомую ситуацию, на кратковременное разлучение с матерью, поведение ребенка при стрессе, ощущении боли и потребности в успокоении. Для определения привязанности младенца и матери М. Аинсворт и ее коллеги разработали лабораторную процедуру, известную как «незнакомая ситуация» («strange situation»). Данная процедура построена на предположении, что особенности исследования младенцем в возрасте около одного года незнакомого окружения, например лабораторной игровой комнаты, его поведение при встрече незнакомого человека, а также при разлучении и воссоединении с матерью предоставляют возможность определить качество привязанности. «Незнакомая ситуация» является маленькой длящейся около 20 минут драмой, состоящей из восьми эпизодов, в числе которых разлучение и воссоединение ребенка и матери. Мать с младенцем вводят в лабораторную игровую комнату, где к ним позже присоединяется незнакомая женщина. Пока незнакомка играет с ребенком, мать оставляет комнату на короткое время, а затем возвращается. При втором разлучении ребенок остается в комнате один. В последних эпизодах вместо ожидаемой матери возвращается незнакомка, а потом возвращается мать.
Анализ поведения младенцев в лабораторной процедуре «незнакомая ситуация» позволил выделить три вида привязанности младенца и матери: безопасная привязанность (secure attachment), обозначенная авторами как группа «В» (Ibid.), небезопасная привязанность избегающего типа (avoidant attachment, «А»), небезопасная привязанность амбивалентно-сопротивляющегося типа (resistant-ambivalent attachment, «С»). Позже был выделен еще один, четвертый вид привязанности — небезопасная привязанность дезорганизованного типа (disorganized attachment, «D»).
Младенцы группы «В», составившие 66% всей выборки, чувствовали себя в присутствии матери достаточно безопасно, чтобы активно исследовать комнату и играть игрушками, не проявляли тревоги по поводу отсутствия матери. В эпизоде разлучения они предсказуемо расстраивались, их исследовательская активность снижалась. Эти оцененные как безопасно привязанные младенцы радовались возвращению матери, приближались и искали близкого контакта с ней, проявляли интерес к продолжению взаимодействия.
Для младенцев из группы «А» — небезопасной привязанности избегающего типа (около 20% от всей выборки), характерно отсутствие или небольшое проявление горя при выходе матери из комнаты. Они обращают внимание на окружение, избегая контакта и взаимодействия по возвращении матери, некоторые игнорируют мать.
Младенцы, отнесенные к группе «С» — небезопасной привязанности амбивалентно сопротивляющегося типа (около 12%), даже в первых эпизодах в присутствии матери проявляют тревогу и некоторую амбивалентность во взаимодействии и значительно расстраиваются при выходе матери из комнаты. В ситуации воссоединения они ведут себя так, как будто хотят близкого контакта с матерью, однако в действительности сопротивляются контакту и взаимодействию.
Наконец, к группе «D» — небезопасной привязанности дезорганизованного типа — были отнесены младенцы, которые показывали аномальные, противоречивые реакции или проявляли страх матери (Main, Solomon, 1990).
Тип привязанности, согласно точке зрения М. Аинсворт, в большой степени зависит от предыдущего опыта взаимодействия матери и младенца. При чувствительном отношении матери к ребенку привязанность чаще всего может быть безопасного типа. В стрессовой ситуации младенец с целью уменьшения неприятного чувства опасности ориентируется на мать или двигается в ее направлении. Однако в некоторых случаях, при негативном опыте предыдущих отношений, ребенок в стрессовых ситуациях может проявлять амбивалентное отношение, сопротивляться или избегать взаимодействия с матерью (Ainsworth etal., 1978).
Данные широкого ряда работ показали, что первым шагом к привязанности является установление связи в результате ранних контактов между матерью и ребенком в течение первых часов после рождения. Однако результаты исследований в этой области противоречивы. В одном из исследований сразу после родов матери экспериментальной группы держали новорожденных детей на руках в течение 30 минут. Для матерей контрольной группы была сохранена стандартная процедура отделения ребенка. Половина матерей и детей в каждой из групп имела более долгий контакт — в дополнение к регулярному кормлению дети находились с мамами 5 часов в день. Другой половине матерей каждой группы детей приносили только 5 раз в день на 30 минут. Было обнаружено, что матери, имевшие ранние контакты с ребенком, больше прикасались и прижимали к себе младенцев в течение первых пяти дней. Но на восьмой и десятый дни эти различия с матерями, не имевшими раннего контакта, уже не наблюдались. Более того, ранние контакты повлияли на качество последующего взаимодействия только у тех матерей, которые планировали беременность (Grossmanetal., 1981). Зависимость взаимодействия матери и младенца от ее отношения к беременности была выявлена и в другом исследовании. Различий между матерями, которые имели и не имели ежедневный пятичасовой контакт с детьми, обнаружено не было. В другом исследовании было выявлено, что младенцы, госпитализированные в результате недоношенности сразу после рождения, демонстрировали в двенадцать месяцев не отличающиеся от других детей реакции привязанности. Таким образом, долговременных проблем после раннего отделения детей от родителей не было. В то же время для некоторых родителей именно контакте новорожденным может быть началом гармонических взаимоотношений с ребенком. Сильные эмоциональные связи могут быть установлены между матерью и усыновленным младенцем, несмотря на то что первые контакты между ними происходят спустя часы, дни и даже годы после рождения.
Проведенные в течение последних пятнадцати лет исследования показали стабильность проявления типа привязанности у ребенка со временем, связь между привязанностью и последующим развитием. Обнаружено, что различия в привязанности находят отражение в проявлении эмоций, торможении поведения и робости, в знаниях о себе и о матери, в упорстве и энтузиазме при выполнении ребенком задания, в качестве игры, в решении проблем. При кратковременном разлучении с матерью тринадцати месячные младенцы с небезопасной, ненадежной привязанностью и сопротивлением проявляли по сравнению с безопасно привязанными одинаковый по длительности гнев, но меньше интереса и больше печали (Shilleret al., 1986). Дети с безопасной привязанностью к матери в двухлетнем возрасте более настойчивы при решении проблем, принимают помощь матери, проявляют меньше реакций дистресса и больше положительных аффектов, в большей степени исследуют живые и неодушевленные объекты, используют инструменты, больше сотрудничают и уступчивы. Надежно привязанные в младенчестве к матери дети более готовы к начинающимся в течение второго года жизни слабым требованиям, ограничениям и ролям, налагаемым на них родителями. В три года они более общительны с ровесниками, а в пять лет проявляют большую самооценку, положительные аффекты, эмпатию, компетентность в общении со сверстниками. Получены данные о передаче вида привязанности из поколения в поколение.
Младенцы группы «В», составившие 66% всей выборки, чувствовали себя в присутствии матери достаточно безопасно, чтобы активно исследовать комнату и играть игрушками, не проявляли тревоги по поводу отсутствия матери. В эпизоде разлучения они предсказуемо расстраивались, их исследовательская активность снижалась. Эти оцененные как безопасно привязанные младенцы радовались возвращению матери, приближались и искали близкого контакта с ней, проявляли интерес к продолжению взаимодействия.
Выше уже упоминался тот факт, что при инфекции матери в ее организме образуются антитела к возбудителям того заболевания, которым она больна. Ребенок начинает получать эти антитела с первой минуты заражения матери, а не в тот момент, когда начинают проявляться какие-либо клинические признаки заболевания. Вследствие этого ребенок либо не заболевает вовсе, либо бывает уже заражен к тому моменту, когда заболевание проявилось. Поэтому в случае болезни матери грудное вскармливание рекомендуется сохранять. Исключение грудного вскармливания в этом случае приводит к лишению ребенка единственного уникального, предназначенного лично ему лекарства, которое он может получить только с молоком матери. Такое лишение может ухудшить состояние как здорового, так и больного ребенка. Ребенок, оказавшийся без иммунной защиты, которую он получает благодаря материнскому молоку, заболевает чаще, а выздоравливает медленнее, чем ребенок, которого не отнимали от груди.
Вместе с тем существуют заболевания, которые традиционно принято считать противопоказаниями к продолжению грудного кормления. В Бюллетене ВОЗ от 1989 г. приведен список заболеваний, не являющихся противопоказанием к продолжению грудного вскармливания. По каждому рассматриваемому заболеванию приводятся ссылки на литературу и обстоятельные научные отчеты. Кроме этого, в списке имеются физиологические особенности матери, внешние воздействия на мать, физиологические особенности и заболевания ребенка, которые не препятствуют продолжению кормления грудью. Приведем этот список. Физиологические особенности матери: • недостаточность лактации (1—2% случаев в популяции, можно кормить смешанно);
• недостаточное питание матери. Заболевания матери:
• мастит (возможно даже при лечении антибиотиками);
• абсцесс молочной железы (продолжать кормить из здоровой);
• инфекции мочевыводящих путей (возможно даже при лечении антибиотиками);
• туберкулез (возможно при лечении матери и назначении лекарственной профилактики ребенку);
• все вирусные инфекции, включая гепатит В, простой герпес и даже ВИЧ (с оговорками);
• рак груди. Внешние воздействия:
• назначение лекарственных средств (ограниченный перечень);
• загрязнение окружающей среды. Физиологические особенности и заболевания ребенка:
Вместе с тем существуют заболевания, которые традиционно принято считать противопоказаниями к продолжению грудного кормления. В Бюллетене ВОЗ от 1989 г. приведен список заболеваний, не являющихся противопоказанием к продолжению грудного вскармливания. По каждому рассматриваемому заболеванию приводятся ссылки на литературу и обстоятельные научные отчеты. Кроме этого, в списке имеются физиологические особенности матери, внешние воздействия на мать, физиологические особенности и заболевания ребенка, которые не препятствуют продолжению кормления грудью. Приведем этот список. Физиологические особенности матери: • недостаточность лактации (1—2% случаев в популяции, можно кормить смешанно);
Привязанность ребенка к матери
Привязанность ребенка к матери может быть здоровой и больной (невротической).
Здоровая привязанность — ребенок рад матери, встречает ее улыбкой, тянется к ней, ему нравится быть к нее на ручкой и ему часто не хочется с ручек слезать, для чего он и прижимается к маме, и попискивает, когда мама с рук его все-таки снимает. Но при этом ребенок достаточно легко отвлекается на другие дела и игрушки, не плачет без мамы, и маму могут заменить другие близкие люди: папа, бабушка-дедушка, братья и сестры.
* 1 Варианты неблагополучных ситуаций с привязанностью ребенка к матери
* 2 Дети без любви и привязанностей
* 3 Дети с любовью и без привязанностей
Варианты неблагополучных ситуаций с привязанностью ребенка к матери
Обычная больная привязанность — ребенок постоянно «цепляется» за родителей, ищет «негативного» внимания, провоцируя родителей на наказания и стараясь раздражить их. Появляется как в результате пренебрежения, так и гиперопеки.
Неровная, с резкими перепадами привязанность — ребенок постоянно демонстрирует двойственное отношение к близкому взрослому: «привязанность-отвержение», то ластится, то грубит и избегает. При этом перепады в обращении являются частыми, полутона и компромиссы отсутствуют, а сам ребенок не может объяснить своего поведения и явно страдает от него. Характерно для детей, чьи родители были непоследовательны и истеричны: то ласкали, то взрывались и били ребенка — делая и то, и другое бурно и без объективных причин, лишая тем самым ребенка возможности понять их поведение и приспособиться к нему.
Недоверие и избегание привязанности — ребенок угрюм, замкнут, не допускает доверительных отношений со взрослыми и детьми, хотя может любить животных. Основной мотив — «никому нельзя доверять». Подобное может быть, если ребенок очень болезненно пережил разрыв отношений с близким взрослым и горе не прошло, ребенок «застрял» в нем; либо если разрыв воспринимается как «предательство», а взрослые — как «злоупотребляющие» детским доверием и своей силой.
Выжженная душа — эти дети научились выживать, нарушая все правила и границы человеческих отношений, отказываясь от привязанности в пользу силы: им не надо, чтобы их любили, они предпочитают, чтобы их боялись. Характерно для детей, подвергавшихся систематическому жестокому обращению и насилию, и никогда не имевших опыта привязанности.
Дети без любви и привязанностей
Таким детям родители в целом безразличны. Точнее, этим детям игрушки и разные люди интереснее, чем их конкретные родители. Они готовы когда-то поиграть и с родителями, но как только увидят что-то новое и более интересное, сразу родителей покидают. Если родители пытаются их обнимать и по другому ограничивать их свободу, они когда-то терпят, но чаще проявляют недовольство и протест. Как к этому относиться?
1. В Германии это один из вариантов культурной нормы, это нравится родителям (дети не являются для них нагрузкой) и такие дети вырастают полностью душевно и физическими здоровыми. В странах, где подобно поведение детей не является культурной нормой, такие дети часто обвиняются в холодности и черствости, что создает напряженные и даже конфликтные ситуации.
2. Необходимо проверить, что это действительно вариант здорового развития ребенка, а не проявление мести или недоверия ребенка к родителям.
3. Нужно учесть, что подобная модель поведения во взрослом возрасте может вызвать серьезные затруднения при создании традиционной семьи.
Дети с любовью и без привязанностей
Ситуация: Родители девочки, удочеренной из детского дома, радовались, как их восьмилетняя девочка достаточно легко адаптировалась к новой жизни. Она была мила со всеми членами новой семьи, ласково целовала родственников при встрече и обнимала их при расставании. Однако вскоре усыновители поняли, что точно также она ведет себя и с незнакомыми людьми. Они были обеспокоены этим открытием и очень обижены тем, что дочь оказывает одинаковые знаки внимания им, ее приемным родителям, и совершенно посторонним людям. Еще одним неприятным для них моментом стало то, что девочка совершенно не расстраивается, когда родители уходят, и может легко остаться с любым мало знакомым человеком. Девочка понятна любовь, но не понятна привязанность. Как к этому относиться?
1. Внимательно — за этим может стоять как здоровое отсутствие привязанностей, так и психические нарушение и душевные травмы. Главный показатель — доверие к родителям, уверенность родителей к тому, что их приемная дочка готова поделиться своими мыслями, чувствами и переживаниями. Если готова — все в порядке, дочка здорова, и это просто ее особенности.
2. Как к тому, что отличается от принятых в нашей культуре норм. С одной стороны, теоретически это может быть и нормально и здорово, но это всегда дополнительная душевная нагрузка на ребенка. Девочка будет выделяться свом поведением, и это со стороны сверстников и разных тетушек может вызвать осуждение, насмешки или отношение как к неполноценной. Схема простая: ты выделяешься? — Получи! Если девочка сильная и родители готовы ее поддержать — хорошо. Если родителям будет легче, если их дочка будет «как все» — лучше у нее привязанность воспитать. Смотри Формирование привязанностей.
3. Как к тому, что затрудняет воспитание. Если девочка растет без привязанности, на нее труднее влиять: ее можно только заинтересовывать и убеждать, и «прижать» лишением теплоты и близости невозможно.
Итого: в целом лучше, когда дети растут со здоровой привязанностью к родителям.
2. Как к тому, что отличается от принятых в нашей культуре норм. С одной стороны, теоретически это может быть и нормально и здорово, но это всегда дополнительная душевная нагрузка на ребенка. Девочка будет выделяться свом поведением, и это со стороны сверстников и разных тетушек может вызвать осуждение, насмешки или отношение как к неполноценной. Схема простая: ты выделяешься? — Получи! Если девочка сильная и родители готовы ее поддержать — хорошо. Если родителям будет легче, если их дочка будет «как все» — лучше у нее привязанность воспитать. Смотри Формирование привязанностей.
Давайте будем совместно делать уникальный материал еще лучше, и после его прочтения, просим Вас сделать репост в удобную для Вас соц. сеть.